Opera Holland Park: «Пиковая дама»

«Пиковая дама» - во всем ее великолепии

Opera Holland Park отмечает в этом году свое совершеннолетие. В Англии эта магическая цифра – 21. В лето своего становления, взросления (а Опера Холланд парк -  это летний фестиваль) на суд зрителей были представлены оперы Пьетро Маскагни «Ирис», «Богема», «Золушка», «Летучая мышь», а вот закрывает сезон новая постановка русской гранд-оперы Чайковского «Пиковая дама (режиссер Rodula Gaitanou, дирижер Питер Робинсон).

Эта не первая «Пиковая дама», которую мне довелось увидеть в Лондоне, но, если говорить о постановке, однозначно – лучшая. Для режиссера это - проект амбициозный: огромный хор и массовка, костюмы, соответствующие эпохе, особенно оригинальные – во время бала-маскарада. Оригинальная игра светотеней, я бы сказала – элегантно-пышные, если такое сочетание возможно, декорации. С обеих сторон сцены – по три арки, развевающиеся на ветру белые занавеси, но посередине – ниша, закрытая пышными шторами. Она открывается в какие-то особые моменты оперы – первое появление графини и ее помпезный выход, сопровождаемый стуком ее палок, затем - ее романтически обставленная опочивальня, устроенная в стиле барокко, там же в нише позднее будет установлен ее гроб, ее посмертное явление Герману – состоится в нише. Затем нам будет представлен карточный салон Чекалинского и огромный, покрытый зеленым сукном стол, на котором умирает Герман. Оставшаяся и большая часть сцены периодически превращается в Летний сад, салон Лизаветы, когда подружки пытаются развеселить опечаленную девушку, бальную залу... Словом, все возможные атрибуты русского имперского великолепия – налицо.  Но радует то, что все эти детали – логичны и взаимосвязаны, они работают, они дают целостную картинку Санкт-Петербурга конца девятнадцатого века (1870 год), так было угодно режиссеру, но не восемнадцатого!

Он увидел в «Пиковой драме» и представил нам скорее романтическую мелодраму, лишив ее фантасмагории, мистичности. Но создатели сохранили психологическую мотивацию, может быть недостаточно глубоко разработанную, но явно одно – они шли по следам Чайковского.

Чисто визуальный образ графини, невероятно высокой, худущей, поддерживающей себя с помощью двух палок, стук которых предвещает каждое ее появление на сцене, в огромном чёрном платье – весьма выразителен. Нельзя было не почувствовать былое великолепие Венеры Московской, чья красота под воздействием времени и неумолимости прожитых лет, истончилась, а впереди осталось только одно - ожидание смерти. Но Розалинда Плорайт, блистающая в 80-х годах, явно переигрывала, а пение ее было – маловыразительным.

Были замечательные моменты, когда в сознании Германа реальность и кошмар – смешиваются, и происходящее на сцене казалось пугающе зловещим и гротескным.  Лучшие годы тенор Питера Ведд  пришлись на 90-ые, когда он пел многие ведущие роли в Ковент-Гардене. Он продемонстрировал вокальную силу и выносливость на сцене, но в данной постановке, мне показалось, он явно не вписывался в компанию.

Это был достаточно пожилой Герман на фоне молодых Лизы - Наталия Романив (Уэльс), остроумного Томского - Ричард Варкхад (Шотландия) и жесткого, откровенного князя Елецкого – Грант Дойл (Южная Австралия), Полины (английское меццо-сопрано) Лоры Вудс.  Они также более выигрышно звучали и в вокальном отношении – это было исполнение оперных певцов, достойных серьезной сцены. Наталья Романив (Romaniw) тонкая, сильная Лиза, чье пение более звучало по-русски, однако тембр ее голоса – специфичный, резонирующий, что называется, на любителя. Но их игра была естественна и правдоподобна. Алед Холл (Чекалинский) Саймон Уайлдинг (Шурин) составили прекрасный дуэт.

Дирижер Питер Робинсон провел оркестр несколько лихорадочно, сверх энергично, или можно сказать иначе – торопливо, особенно первый акт. Конечно, в основном, за исключением второго действия, там звучала мажорная музыка, но она совсем не должна была быть крикливо-резкой, и уж совсем необязательно было «глушить» главных героев – Германа и Лизу, особенно во второй сцене первого акта. В музыкальном отношении первый акт явно проиграл второму, который был намного исполнен в разы лучше, во втором акте мы услышали то, что было заложено композитором, и оркестр City of London звучал совсем иначе. Хор пел великолепно.

Оперы в Холанд парк поются на языке оригинала, но я вдруг поймала себя на том, что все время смотрела на титры, увы, понять то, что исполнялось по-русски, мне удавалось далеко не всегда.