Памяти моей подруги Джанет
Если бы лермонтовская ундина из «Тамани» дожила бы до, скажем, определенного возраста, то она, ундина, была бы точной копией Джанетки, моей подруги. Маленькая, такая ап-petit-ная, натуральная блондинка c длинными, крупной волной спадающими по плечам волосами, всегда – зимой и летом, дома и out - в платьях из настоящего, натурального шелка и на высоких каблуках...
Джанет - англичанка с «нашими» корнями, совершенствует со мной свой русский...и она обожает шампанское.
В той компании, где мы тогда оказались, шампанское рекой, конечно, не текло, но...струилось. Я с трудом дотягивала кисленький пузырящийся в бокале напиток (предпочитаю грузинское красное вино, и очень редко - шампанское, но хорошее – MadameCliсquot, например), когда стало явно очевидным то, что моя подруга пьяна, и нам пора...
Прощались мы долго – не меньше часа.Это еще одна особенность Джанет – просто встать и уйти она не может. Она должна наградить прощальным поцелуем всех и каждого, пошептаться на ушко и выпить на прощанье или брудершафт, что она и сделала, и это был, по моим подсчетам, шестой – седьмой бокал шампанского.
Все бы ничего. Но сегодня за рулем была именно она. Во дворе моя подруга долго открывала свой Вольсфаген, и, когда мы уселись, наконец-то, Джанет объявила, (уже на английском), что все будет, ну, вы догадываетесь - fine, и что однажды она выпила восемь бокалов шампанского, и все было опять-таки, fine. Конечно, проще было бы мне сесть за руль, но ее Вольсфаген не был «автоматом», а я не могу водить «ручник».
...Мы проехали метров десять всего лишь...Я до сих пор так и не могу понять, откуда они взялись, потому что когда мы садились в машину, дорога была пуста. Время - далеко за полночь! И вдруг – яркий свет в заднее стекло, беззвучная синяя мигалка...Мы остановились...
Я еще надеялась, что все обойдется, потому что у Джанет всегда в сумочке лежит освежитель для рта, и в этот раз она не забыла «освежиться» перед тем, как завести мотор. Ее пока никто не просил выходить из машины, но она, слегка качнувшись, все-таки вышла и невинным светским тоном спросила:
- В чем дело, Officer?
Офицер посмотрел на нас – я к тому времени уже стояла рядом с подругой - оценивающе и вынес свой вердикт:
- От вас пахнет, мадам! – и он дал распоряжение своим коллегам: одному – подать трубочку, другому - осмотреть машину.
На заднем сиденье у нас валялась бутылка русской водки – это был подарок друзей, которые вручили ее нам на прощанье с самыми лучшими побуждениями.
Нам явно не везло! Нам совершенно не везло! Потому что я еще не знала, что Джанет -скандалистка. Дело в том, что всего несколько месяцев назад на парковочной площадке возле дома ее друга к ней подскочила парочка крепких черных парней, и выхватив ключи и сумку с ее шелковыми платьями и отбросив ее, как пушинку, в сторону, что было совсем не трудно, они завели ее предыдущий, совсем новенький Гольф - машину, кстати, так и не нашли! - и...были таковы. Спасибо, не покалечили - упала она удачно! И теперь Джанет с болью в голосе вопрошала, где же они были тогда...этот легендарный London Мetropolitan Police, почему не помогли ей тогда, когда она вела неравную схатку с бандитами, не оказались рядом, а теперь, когда после тяжелой трудовой недели она позволила себе расслабиться, ее, невинную, останавливают и - ни за что, ни про что - заставляют дышать в трубочку.
Проезжающие машины замедляли свой ход, наблюдая эту наверняка веселую – со стороны – картинку, и полицейские попросили нас посидеть в их машине. Двое из них присели с нами тоже.
- Нет, вы скажите, - не унималась подруга, решившая, видимо, сменить тактику, - ну, почему так... Если это полицейский, то всегда интересный мужчина - handsome (я пополнила в тот вечер свой словарный запас)! И ростом – хороши, и лицом – мужественны, и фигуры – что надо, - заливалась соловьем Джанет, уже двадцать лет как вдова.
Бескомпромиссный вердикт не поддавшегося на лесть полицейского прибил нас окончательно:
- You are drunk, Madam!
Если вы помните, что You в английском - это и «ты», и «вы», то я в полной мере приняла этот вердикт и на свой счет тоже.
И мы притихли, как две нашкодившие кошки.
Конечно, лампочка на этой трубочке загорелась красным цветом. И нас повезли в полицейский участок, чтобы на какой-то специальной машине удостовериться в первоначальном диагнозе.
Попритихшая и, на мой взгляд, резко протрезвевшая Джанетка отвечала на вопросы полицейской за барьером.
- Вы что-то пили после того, как вас остановили?
- Нет, - отвечала подруга.
- Жевательная резинка, освежитель для рта?
- Нет, - честно отвечала Джанет.
- Хорошо! Дышите сюда! И они заставили ее дышать - один раз, и еще раз, и еще раз в эту машину, и она снова покачнулась, и ухватилась рукой за меня, но я точно знала - не от алкоголя...Ну, не могла она выдохнуть такое количество воздуха, сколько требовалось машине, чтобы определить – наверняка! - уровень алкоголя в ее теле. На четвертом джанетковском «дыхе» машина сломалась.
И мы – тоже. Английский полицейский участок, конечно, вполне приличное место, но не настолько, чтобы нам, приличным дамам, было здесь уютно и комфортно. А полицейские, которые охраняли-сторожили нас – их по-прежнему было трое - решили, что теперь Джанет должна сдать кровь на анализ и уже послали за доктором.
- Попроси воды, - дала я умный совет.
- Нельзя вам пить. После теста...
- А мне? – решила я подать голос. Через несколько секунд стакан с водой подали мне, но встали рядышком и стояли - до тех пор, пока я допила все, до последней капельки..
- Слушай, попросись в туалет, - не унималась я, стараясь как-то помочь подруге. Там раковина...
Через несколько минут Джанет повели...но не в туалет, а какую-то другую комнату, и женщина-офицер встала в дверях...не притворив ее...
- Слушайте, - наконец не выдержала я и стала возмущаться на своем «ломаном английском». - Вы – трое полицейских! Вы возитесь с нами вот уже три часа. Как будто мы преступницы какие... А скорее всего вы необходимы там, на улице. Там может кого-то где-то грабят (мой дом был ограблен ранней ночью). Убивают. Отнимают машины. Три часа утра – самое время для криминала, а вы тут...(раздуваете из мухи слона, сказала бы я, если бы могла так выразиться на английском) тратите время for nothing.
- Don’t worry, Madam! – был мне ответ. Все под контролем, – перевела бы я так для себя вторую часть его ответа.
Тут вернулась Джанет и убитым голосом прошептала мне.
- Это был не туалет – это была камера. Лежак и сортир – больше ничего...
Боже мой! Мои бедные девочки! Если они узнают, где я была...Боже мой, какой позор!
Боже мой, какой позор! Знали ли бы мои дети, где их мать! - билась та же самая мысль и в моей голове последние два часа. Но наш позор – а я уже сто раз обвинила во всем себя – однако, еще не закончился. Пришел, наконец, врач, и взял две пробирки кровушки, одну подал нам – для независимой экспертизы.
- Не стоит, – гордо ответила Джанет. – Я не пьяна. И вы скоро вы этом убедитесь! - И мы направились к выходу. Мы были свободны.
- Как вы будете добираться, дамы? Уже четыре часа утра! Вы где живете? – вдруг проявил заботу один из них. И мы послушно назвали наши адреса.
- Мы вас подвезем!
В половине пятого утра мы, абсолютно трезвые и поникшие, сидели на моей кухне и пили чай. Я утешала свою подругу и говорила, что если будет только штраф – мы поделим его пополам. Будем надеяться – не лишат прав! Мы разглядывали повестку, где Джанет надлежало явиться в полицейский участок – через полтора месяца, где ее должны будут судить. Результаты анализа крови обещали через четыре недели.
Это было явно мое не самое приятное время...
Ее звонок – всего через две недели – был как гром среди ясного неба!
- Это Женя, - она всегда представляла себя по-русски. – Мне только что звонили из полиции. Все хорошо! У меня нет overdose. Суда не будет!. Все хорошо!
- Джанет, - уже удивлялась я, а как это может быть?.. Я же своими глазами видела, как ты выпила шесть (или семь!) бокалов шампанского! А норма – два!
- Не знаю...
- Может, они тебя пожалели? – предположила я
- Не может быть! Этого - не может быть! – задумчиво произнесла Джанет.
С нашей полицией компромиссы невозможны! - Шампанское, думаю, было плохое.
Шампанское действительно было – дрянь!
Вместо послесловия: друг моего сына был сбит среди ночи пьяным водителем. Насмерть! Он заплатил своей жизнью – за чужое пьянство. Другой - за свое пьянство - своей жизнью.
Каждый год в Великобритании погибает в пьяных автокатастрофах 3 тысячи человек и более 14 тысяч получают травмы.
Людмила Яблокова
No comments:
Post a Comment